О состоянии российской системы предупреждения о ракетном нападении

---

Опубликованная в The Washington Post статья Давида Хоффмана, посвященная состоянию российской системы предупреждения о ракетном нападении, привлекла к себе внимание как в США так и России. Причина такого внимания по-видимому заключается в том, что приведенные в статье факты можно истолковать как свидетельство того, что российская система раннего предупреждения находится на грани развала. Вместе с тем, ситуация не так проста, как может показаться, и, на наш взгляд, факты не дают оснований для столь категоричных выводов.

Как известно, система предупреждения о ракетном нападении включает в себя как минимум два эшелона, призванных дополнять друг друга. Это спутники, обеспечивающие обнаружение баллистических ракет непосредственно после их старта, и наземные радиолокационные станции (РЛС), которые призваны обнаружить ракеты при их подлете к территории страны.

Система наземных РЛС претерпела наиболее значительные изменения после распада Советского Союза. Большинство входящих в эту систему РЛС остались за пределами России и некоторые из них к настоящему моменту уже прекратили свою работу. В результате в "радиолокационном поле", действительно, имеются разрывы. В то же время, эти разрывы существовали и раньше--направление, которое была призвана закрыть РЛС в Красноярске, никогда не контролировалось системой раннего предупреждения. Это, конечно, заметно осложняет задачу своевременного обнаружения нападения, но в то же время говорит о том, что стратегические силы России готовы к действиям в условиях, когда они не имеют возможности обнаружить атаку с одного из направлений.

Что касается спутников раннего предупреждения, то действительно, анализ орбитальных движений спутников показывает, что в настоящее время на высокоэллиптических орбитах работают только три спутника. Известно также, что группировка на этих орбитах может насчитывать девять спутников. Однако это совсем не означает того, что система спутников не работает или не обеспечивает постоянного контроля за территорией США. Насколько можно судить по расположению одного из геостационарных спутников раннего предупреждения, он способен обеспечивать круглосуточный контроль за теми же самыми районами США, которые находятся под наблюдением спутников на высокоэллиптических орбитах. В результате, у российской системы раннего предупреждения существует возможность обеспечивать постоянный, без разрывов, контроль за местами возможного пуска баллистических ракет США. К сожалению, в статье Дэвида Хоффмана именно в этом пункте допущена неточность, причем со ссылкой на автора этих строк.

Говоря о возможной угрозе со стороны ракет Трайдент II (D-5), нужно отметить, что районы патрулирования подводных лодок, несущих эти ракеты, находятся в Атлантическом океане, который судя по всему контролируется российской спутниковой системой раннего предупреждения. Подводные лодки, патрулирующие в Тихом океане, оснащены ракетами Трайдент I (C-4), которые гораздо менее эффективны при нанесении противосилового удара. Соответственно, эффективность такого удара вдоль "непросматриваемого корридора" из Аляскинского залива к местам базирования российских МБР, и угроза его нанесения весьма малы.

В этой ситуации тот факт, что российская система не контролирует Аляскинский залив, может говорить не о недостатках самой системы, а о том, что осуществление такого контроля не является приоритетной задачей. Вполне возможно, что отсутствие контроля за этим направлением стало результатом осознанного решения, учитывающего как ограниченные финансовые возможности России так и отсутствие напряженности в отношениях между Россией и США. Такое решение, вне всякого сомнения, было бы оправданным.

Таким образом, хотя факты и дают основания полагать, что российская система раннего предупреждения вынуждена работать не в полном составе, заключение о том, что она находится на грани развала представляется неоправданным. Скорее наоборот, внимательный анализ положения позволяет заключить, что несмотря на определенные сложности, наиболее важные ракетоопасные направления, по прежнему, находятся под контролем.

Павел Подвиг
научный сотрудник Центра по изучению проблем разоружения,
энергетики и экологии при МФТИ

---

Ваши вопросы и комментарии

См. также другие материалы о состоянии российской СПРН

---