Еще почти сорок лет назад, когда в Советском Союзе впервые в мире был реально осуществлен перехват в полете боевой части баллистической ракеты (БР), специалистам, работающим в этой области, стало со всей очевидностью ясно, что создание эффективной и надежной противоракетной обороны достаточно большой территории является задачей исключительной сложности и требующей для ее решения огромных финансовых затрат. За эти годы как в США, так и в нашей стране произошла многократная смена поколений как собственно ядерного оружия и средств его доставки, так и противоракетного оружия. Однако как и в те годы, так и сейчас проблема ПРО по-прежнему привлекает нарастающее внимание политиков, ученых и инженеров.
Обусловлено это, главным образом, тем, что в силу известной «привлекательности» ракетно-ядерного оружия, его массовое и слабо контролируемое распространение в мире приобрело угрожающий характер. «Привлекательность» этого вида оружия определяется его способностью преодолевать оборону, обеспечивать высокую эффективность.
Проблема неконтролируемого распространения ракетно-ядерного оружия нарастает в связи с потенциальной возможностью приобретать БР или соответствующие технологии в других государствах, не связанных обязательствами по нераспространению ракетных технологий (как это, к примеру, сделала Саудовская Аравия, закупив в Китае БРСД «Дунфэн-3»). Прогнозирование распространения ракетных и ракетно-ядерных технологий крайне затруднительно, в результате чего угроза ракетных и ракетно-ядерных ударов может возникнуть с любого направления и в относительно короткие сроки (по оценкам, 1-2 года).
Более того, потенциально все страны, которые обладают или хотят обладать ракетным оружием, имеют возможность создать (а некоторые уже создали) собственное химическое оружие или иное оружие массового поражения для боевого оснащения головных частей БР. В частности, за последние годы выросло в несколько раз число стран, работающих над проблемой создания и применения биологического оружия. В их число вошли некоторые страны Среднего Востока.
Общеизвестно также, что даже мало обогащенные радиоактивные вещества могут представлять собою опаснейшее экологическое оружие, поскольку заражение ими местности делает ее непригодной для обитания на длительный период (убедительный урок Чернобыльской катастрофы). По этой причине радиологическое оружие для стран «третьего мира» может стать вполне реальной и относительно дешевой альтернативой ядерному оружию.
При этом приходится учитывать, что каждое государство, обладающее ядерным реактором, может приобрести плутоний, урановую руду или урановый концентрат в количестве, вполне достаточном для оснащения одного-двух боеприпасов.
Оценки и расчеты показывают, что даже в случае ограниченных ударов БР (в том числе и нестратегических) потенциальных агрессоров, потери населения и промышленного потенциала, а также необратимые экологические последствия (в случае разрушения объектов химической промышленности, АЭС, плотин водохранилищ и т.п.) могут иметь для любых стран катастрофические последствия. В этой связи представляется вполне естественным стремление выявлять и учитывать потенциально возможные угрозы применительно к любой стране. На рис. 1 приведено обобщенное представление возможных угроз для России, Китая и Индии, обусловленных ракетным потенциалом лишь некоторых, произвольным образом выбранных стран. Но даже столь существенное и искусственное ограничение поля возможных угроз, как это показано на рисунке, неизбежно приводит к возрастанию напряженности, имя которой - нарастающая угроза катастрофы глобального масштаба.
|
Складывающаяся военно-политическая обстановка в мире, появление в сопредельных с Россией государствах нестратегических БР, расширение круга стран, осваивающих технологию производства средств массового поражения и совершенствование наступательных вооружений ядерными державами лишь усиливают реальную угрозу и для России, и для подавляющего числа других стран мира. И США здесь отнюдь не являются исключением. Таким образом, проблема защиты от оружия массового уничтожения, и, прежде всего, от ракетио-ядерного оружия, давно уже приобрела планетарный характер и любая попытка решать ее одной отдельной взятой страной или даже группой стран, пусть даже ведущих стран мира, бессмысленна и бесперспективна. Более того, любая такая попытка приводит лишь к противопоставлению этой одной или группы стран всему миру, к возрастанию уровня сложности проблемы и уровня напряженности в мире. Это в полной мере относится и к странам НАТО, ставшим на путь разработки и создания системы тактической противоракетной обороны «MEADS», поскольку защита от ракетно-ядерного терроризма и возможного ядерного шантажа давно уже стала проблемой всего мирового сообщества, а не отдельно взятых стран.
Что этому можно противопоставить? В мире сегодня рассматривается два основных направления возможного парирования глобальной угрозы. Это прежде всего стремление предотвратить или ограничить неконтролируемое распространение и совершенствование ядерного оружия массового уничтожения и создать эффективную систему противоракетной обороны. Остановимся на этих вопросах.
Противоракетная оборона и Договор 1972 года: аргументы и факты
В шестидесятых годах данный аспект был достаточно глубоко и всесторонне проработан на базе большого количества информации, полученной как в ходе математического моделирования возможностей по перехвату БР, так и по результатам поражения БР при реальных пусках на полигонах.
Убедительность и совпадение полученных тогда результатов работ по оценке возможной эффективности перспективной системы ПРО, полученных как в СССР, так и в США, позволили политикам сесть за стол переговоров и под тяжестью аргументов прийти к абсолютно безупречному решению - Договору по ПРО 1972 года.
Это решение стало логичным результатом глубокой и всесторонней совместной работы, ставшим фундаментом обеспечения глобальной безопасности, ее «краеугольным камнем». Этим самым была заложена возможность реального снижения уровня ракетно-ядерного потенциала двух супердержав и реального вовлечения мирового сообщества в процесс разоружения, сохраняя стратегическую стабильность на земном шаре.
Именно в этом состоит суть и уникальное значение Договора по ПРО 1972 года. Договор позволял мировому сообществу постепенно подойти к решению проблемы глобальной безопасности от оружия массового уничтожения.
Тем не менее похоже, что мир стоит сегодня перед односторонним выходом из этого договора США. Решение принято. Механизм информационной обработки общественного мнения задействован. Ставки очень высокие. Цена вопроса - неизбежная эскалация напряженности. Это очевидно. И это уже было. И не раз.
В последнее время США осуществлен ряд практических шагов, направленных на реализацию программы подготовки к развертыванию запрещенной Договором по ПРО национальной ПРО США:
в апреле 1998 года компания "Боинг" назначена генеральным подрядчиком, ответственным за интегрирование отдельных подсистем в единую систему;
с мая 1998 года на Аляске и в штате Северная Дакота проводится оценка воздействия на местность возможного развертывания здесь компонентов территориальной системы ПРО;
в январе текущего года принято решение зарезервировать в бюджете США порядка 6,6 млрд. долл. на финансирование возможного развертывания этой системы;
в марте с.г. сенат конгресса США подавляющим большинством голосов утвердил, а в июле с.г. президент США подписал закон "О национальной системе ПРО", в котором декларируется тезис о том, что "создание и развертывание на американской территории системы противоракетной обороны в максимально короткие с технологической точки зрения сроки для обеспечения защиты страны от ограниченного удара баллистическими ракетами" является ключевой задачей военно-политического курса Вашингтона;
в сентябре официально объявлено о принятии Б. Клинтоном ряда решений по нестратегической ПРО, конкретизирующих некоторые параметры будущей системы, в контексте которых США намерены вести диалог с Россией о внесении поправок в Договор по ПРО;
полным ходом ведется отработка отдельных компонентов так называемой Ограниченной системы национальной ПРО США. 2 октября с.г. было проведено первое комплексное демонстрационное испытание по перехвату реальной баллистической цели.
Первая попытка США выйти из Договора по ПРО под знаменем СОИ в 80-х годах спровоцировала мощнейший импульс востребованности технологий массового уничтожения и их неконтролируемого распространения в мире.
Вторая попытка выхода из договора в 1999-2000 годах может выполнить роль еще одного спускового крючка, усиливающего этот процесс. Сомнений здесь быть не может.
Трудно предположить, что США не учитывают очевидные последствия такого решения, одним из неминуемых результатов которого станут снижение уровня доверия в мире, эскалация напряженности и повышение уязвимости в том числе и самих США. Тогда в чем же состоят истинные мотивы, побуждающие США встать на путь выхода из договора? Многое говорит о том, что главным здесь является даже не забота об интересах бизнеса или о приумножении рабочих мест. Главное, используя привлекательность самой идеи безопасности, добиться гарантированного технологического отрыва от любых других стран мира и уже на этой основе закрепить свое стратегическое превосходство во всех остальных сферах жизнедеятельности в XXI веке.
Похоже, что это как раз тот случай, когда любые контраргументы лишены смысла. В самом деле, воспринимались ли контраргументы против идеи расширения НАТО? Разве не приводились доводы о том, что в итоге этой кампании США добьются лишь одного - эскалации напряженности в мире? Упорство, достойное лучшего применения, характерно и для намерения США фактически выйти из Договора 1972 года.
Весьма характерным и на многое проливающим свет стало в этой связи заявление министра обороны США Уильяма Коэна: "Мы не хотим быть вовлеченными в войну на равных условиях... Мы хотим доминировать по всему спектру конфликта, чтобы, если нам придется вступить в борьбу, мы бы выиграли ее на наших условиях". Крайне опасное заблуждение! Господину министру кажется, что он уже обладает оружием абсолютной защиты. К счастью для всех людей планеты, это не так. ПРО и сейчас, и в отдаленной перспективе далеко не обеспечит абсолютную защиту населения США. Определяющим здесь является даже не наличие необходимых гигантских средств, а физические ограничения возможности гарантированного поражения современных баллистических целей.
Известно, что баллистические цели оснащаются средствами преодоления ПРО. Применение средств преодоления, по оценке специалистов, неминуемо увеличивает неопределенность результатов: система ПРО лишается способности гарантированно перехватывать боеголовки, но и "атакующая" сторона далеко не всегда получает гарантии преодоления ПРО. Это принципиальный момент, который во многом определяет стратегию поведения двух конфликтующих сторон в дуэльной ситуации.
Уже в шестидесятых годах было ясно, что даже применительно к "простым" боеголовкам (БГ) и ложным целям (ЛЦ) в массированном ответном "ударе возмездия", когда используется много БГ и ЛЦ, не остается никаких надежд на построение эффективной системы "территориальной" ПРО. Заметьте, это справедливо даже для "простых" БГ и ЛЦ! Не говоря уже о ситуации, когда на практике применяются все более и более ухищренные технологии и "способы доставки" боевых блоков к заданным целям, а также комплексы средств преодоления (КСП) ПРО.
|
В частности, в 80-90-х годах для преодоления как космического, так и наземного эшелонов ПРО появились баллистические ракеты с "укороченным" активным участком, используются особые схемы построения "разгонных блоков", маневрирующие БГ и крылатые ракеты, обеспечивающие доставку БГ к цели на предельно низкой высоте, "из-за линии горизонта". Стали использоваться технологии, в тысячи раз уменьшающие "заметность" БГ, самые ухищренные способы экранирования БГ в полете, а также разнообразные ложные легкие и тяжелые имитаторы БГ.
В этих условиях полномасштабная надежная оборона территории страны от "удара возмездия" становится практически недостижимой. Преимущество в борьбе между КСП ПРО и ПРО изначально находится на стороне средств противодействия, поскольку КСП ПРО "по определению" намного проще, дешевле и более гибкий, чем высокотехнологичные и крайне сложные средства ПРО. Именно этим объясняется быстрая адаптивность КСП к любым изменениям в возможностях ПРО.
Нашими специалистами с использованием методов математического моделирования проанализированы возможности различных вариантов построения гипотетической системы противоракетной обороны, которую предполагают начать создавать Соединенные Штаты Америки. При этом в качестве критерия принимались возможные зоны обороны системы ПРО. На рис. 2 и 3 приведены зоны обороны четырех вариантов построения ПРО территории США от возможных ударов СЯС.
|
Первый вариант соответствует Договору по ПРО 1972 г.
Второй так называемый вариант начального развертывания: в его основе 200 противоракет ГБИ, расположенных на базе Гранд-Форкс и на Аляске.
Третий вариант предполагает развертывание системы ПРО в пяти районах с использованием 500 противоракет ГБИ.
Четвертый вариант ПРО основан на усилении в рамках единой системы комплексами нестратегической ПРО. Всего 500 ПР ГБИ+600ПР ТХАД+300 ПР "Стандарт".
Оценки моделирования показывают, что принципиально задача непропуска к обороняемой территории ни одной боеголовки с ядерным или иным зарядом ни в одном из этих вариантов не решается, хотя стоимостные показатели разнятся существенным образом.
Таким образом объективно доказано, что выход за рамки Договора по ПРО 1972 г. не даст американцам ощутимых преимуществ в обеспечении безопасности при организации отражения ударов БР по их территории.
Вместе с тем последствия выхода США из договора или его глубокой модификации мгновенно приведут в действие алгоритм, представленный на рис.4.
|
Как только наступит действие по изменению основных положений договора, неотвратимо будет приведен в действие механизм противодействия и наступит вполне закономерный результат: уменьшение стратегической стабильности в мире и, как следствие, снижение уровня безопасности и самих США, необходимость дальнейшего совершенствования ПРО. Таким образом, обратная связь замкнется и эскалация процесса раскрутки спирали гонки вооружений, и эскалация напряженности придут в действие. Наши оценки показывают, что за 5-7 лет порог ядерного сдерживания поднимется минимум в 1,5-2 раза. Другими словами, мир станет ближе как минимум в 1,5-2 раза к губительной для всех развязке. На этот счет проведена масса различного рода расчетов и моделирования с использованием различных методик и критериев, в том числе применяемых зарубежными специалистами. Совпадение результатов очень высокое. Комментарии, как говорится, излишни.
Таким образом, сохранение Договора по ПРО 1972 года и сегодня остается базисным условием снижения порога ядерного противостояния и обеспечения коллективной безопасности.
Но здесь правомерны вопросы. Если дело обстоит именно таким образом, то почему же следование условиям договора на протяжении почти тридцати лет не избавило мир от угрозы применения оружия массового уничтожения? Почему повсеместно нарастает неконтролируемое распространение ракетно-ядерных технологий и эскалация напряженности? Основания для таких вопросов действительно есть. Дело в том, что в мире происходили и будут происходить существенные изменения. Разумеется, к этим изменениям мир должен адаптироваться. Но не путем уничтожения базовых норм и правил, обеспечивающих безопасность в ракетно-ядерной области, а лишь путем наращивания дополнительного потенциала договоренностей, которые приводили бы к снижению порога ракетно-ядер-ного противостояния в мире.
Достижение таких дополнительных договоренностей на многосторонней основе придало бы мощный импульс для поиска решений по обеспечению безопасности в мире. На основе таких договоренностей мировое сообщество могло бы получить серьезный механизм для организации разоруженческого процесса. Но этого, к сожалению, не произошло. По всей видимости, такое положение сложилось в связи с тем, что значение и роль Договора 1972 года давно уже превзошли интересы лишь двух стран США и России (СССР). Однако идея договора за эти годы, к сожалению, не получила развития на более высоком уровне международных договоренностей. Она не стала объектом согласия мирового сообщества. Но это отнюдь не означает, что сама идея этим самым себя исчерпала.
Мир сегодня стал существенно более сложным и менее предсказуемым, чем это было в 1972 году. Взаимообусловленность и "связность" событий, происходящих в самых различных частях мира, существенно возросли. В этих условиях любое новое достигнутое лишь на двусторонней основе согласие или обеспечение совместных технологических прорывов для решения проблемы ПРО, не учитывающее интересы мирового сообщества, неизбежно будет рассматриваться как потенциально опасное и подрывать доверие всех остальных стран и к США, и к России и квалифицироваться как намерение сторон обеспечить свою безопасность за счет других стран, в т.ч. обладающих ракетно-ядерным оружием.
В этой связи именно сейчас крайне важно понять, остаются ли у мирового сообщества возможности повлиять на ход событий и предотвратить сползание к пропасти. Если говорить о потенциале двухсторонних отношений по этой проблеме с США, то при всех сложностях и противоречиях он остается весьма значительным. И вектор позитивных направлений совместных усилий здесь определен. Это "Договор 1972 - Договор СНВ-2 - Договор СНВ-3 - научно-технические консультации по проблеме ПРО в целом". Пока еще можно (и нужно!) успеть многое сделать для обеспечения безопасности в мире и на двухсторонней основе. Однако важно учитывать реальные и нарастающие ограничения на этом пути.
Система коллективной безопасности XXI века
Активизация поиска путей реализации глобальной системы безопасности сегодня становится, как никогда прежде, абсолютно актуальной задачей. По всему видно, что достаточно хорошо работавший ранее принцип взаимного сдерживания по мере неконтролируемого распространения ракетно-ядерного и другого оружия массового поражения будет ослабевать. Ускорению этого процесса, несомненно, может служить ликвидация Договора по ПРО 1972 г. или корпоративные попытки создания противоракетной обороны странами НАТО.
В дискуссиях по проблеме ПРО в настоящее время стала доминировать формула "от взаимного гарантированного уничтожения к взаимно гарантированной защищенности" (From MAD to MAP, Велихов Е.П.).
Представляется, что при всей внешней привлекательности следование этой формуле не приближает нас к приемлемому решению проблемы. Хотя бы потому, что здесь, как и все предшествующие годы, предпочтение отдается лишь усилиям двух сторон - США - России. При этом, как и прежде, не учитывается ряд радикальных изменений, происшедших в мире, прямым образом влияющих на решение проблемы стратегической стабильности. Теперь уже стало очевидным, что всякая попытка решения проблемы усилиями лишь двух стран неизбежно приведет к возрастанию конфликта интересов и к противопоставлению этих стран остальному миру.
Разумеется, что это не означает, что двухсторонние переговоры и научно-технические консультации по проблеме не могут иметь развития. Напротив, они необходимы. Но куда более необходимым сегодня является поиск решений, которые позволили бы таким образом изменить формат переговоров и научно-технических консультаций, чтобы число участников этого процесса было радикально расширено. Совершенно очевидно, что усилий лишь двух стран для этого явно недостаточно.
Следует исходить из того, что проблема на самом деле представляется существенно более серьезной, чем противостояние двух или нескольких стран (или нескольких групп стран). В действительности же во всей полноте нарастает вызов самой жизни на Земле, самому существованию мирового сообщества. И если этот вызов будет принят, то это будет означать, что мировое сообщество использует через свой представительный орган - ООН, быть может, свой последний шанс во имя будущего на Земле. Это означало бы одновременно, что и сама ООН использует вызов времени для восстановления своей изначально заданной роли, своей позиции в мире, позиции гаранта стратегической стабильности.
Именно в рамках ООН необходимо безотлагательно приступить к разработке и созданию высокоэффективной международной системы контроля и системы санкций, обеспечивающих предотвращение неконтролируемого распространения и использования ракет-но-ядерного оружия и иных видов ОМУ. Именно на этой основе могла бы в перспективе быть создана Стратегическая Система Коллективной Безопасности, использующая весь арсенал политических, экономических, технологических и военных возможностей. Совершенно очевидно, что было бы неразумным ставить вопрос о создании Стратегической 'Системы Коллективной Безопасности, если бы большинство или значительная часть мирового сообщества не разделяло эту идею.
В этой связи крайне важно изначально обеспечить открытость этой системы для всех государств и широкую поддержку идеи ее создания странами мирового сообщества под эгидой ООН. Именно в этом и состоит сегодня и основная трудность решения проблемы, но именно в этом есть надежда на развитие мирового сообщества в XXI веке.
В качестве первых шагов в направлении создания Стратегической Системы Коллективной Безопасности в рамках ООН могли бы быть осуществлены комплекс мер по обеспечению эффективной системы контроля за распространением ракетных технологий и технологий, обеспечивающих создание оружия массового уничтожения, а также выработка столь же эффективной системы санкций (мер), способных прекратить опасные эксперименты с этими видами оружия и предотвратить его применение.
Создание в перспективе международной системы глобального мониторинга в интересах обеспечения Стратегической Системы Коллективной Безопасности и находящейся под управлением ООН могло бы вполне стать делом не только дискуссий, но и реальной практики. Именно в этом состоял бы самый эффективный ответ мирового сообщества на вызовы XXI века.
Такие первоочередные шаги, несомненно, способствовали бы как укреплению идеи коллективной безопасности в мире, так и восстановлению роли ООН в мировом сообществе.
* * *
Исходя из вышеизложенного, можно сделать два вывода.
Первый: представляется очевидным, что ликвидация или глубокая модификация Договора по ПРО 1972 г. снизит уровень стратегической стабильности в мире.
Второй: нет в мире иного пути обеспечения стратегической стабильности, кроме безотлагательного осуществления комплекса мер по созданию в рамках ООН Стратегической Системы Коллективной Безопасности, основанной на поддержке этой идеи мировым сообществом и способной осуществлять не только эффективный мониторинг совершенствования ракетно-ядерного и других видов оружия массового уничтожения, но и защиту от использования этого оружия, и систему санкций мирового сообщества по отношению к любому агрессору.