This page in English

Центр по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии при МФТИ

Расширение НАТО и процесс сокращений ядерных вооружений

Анатолий Дьяков, Тимур Кадышев, Евгений Мясников, Павел Подвиг

Доклад представлен на конференции "Продвижение НАТО на Восток - проблемы безопасности России и стран СНГ" (Санкт-Петербург, 28-29 апреля 1999 г.)

Приглашаем посетить СНВ-сайт нашего Центра (хроника событий, печатные и сетевые публикации, тексты официальных документов, ресурсы сети о проблемах сокращения ядерных вооружений) - информация обновляется еженедельно


Период конца 80-х - начала 90-х годов ознаменовался заключением ряда соглашений в области контроля над вооружениями (Договор РМСД - в 1987 г., Соглашение по обычным вооружениям в Европе - в 1989 г., СНВ-1 - в 1991 г. и СНВ-2 - в 1993 г.), которые по существу ознаменовали окончание холодной войны. Успех в области контроля над вооружениями стал возможен благодаря нескольким факторам. К тому времени США и СССР, а также европейские страны пришли к пониманию того, что вопросы, связанные с европейской безопасностью, неоходимо решать методом консенсуса. Одновременно, большое значение было придано мерам верификации соглашений, что позволило достичь существенного прогресса в сокращении как обычных, так и стратегических наступательных вооружений. Создание европейской и североамериканской системы безопасности, базирующейся на принципе консенсуса и достаточно масштабной верификации, дало основание некоторым исследователям в области контроля над вооружениями сделать вывод, что страны Европы и Северной Америки вышли на качественно новый уровень международных отношений. Утверждалось, что безопасность стран региона более не базируется на принципе сдерживания, в основе которого лежит баланс военной мощи. Стержнем безопасности региона стало доверие, основу для которого создают меры контроля и транспарентности.

Однако, прошло не слишком много времени, и мы стали свидетелями событий, опровергающих справедливость данного вывода. Наиболее масштабным и иллюстративным из этих событий является решение принятое США и странами Западной Европы по расширению НАТО. Расширение НАТО полностью подрывает сложившуюся к началу 90-х годов систему безопасности. Во первых, оно нарушает принцип консенсуса - решение о расширении принято несмотря на возражения России. Во вторых, оно полностью отвергает транспарентность – НАТО отказывается заключить соглашение о неразмещении в новых странах ядерного оружия. И наконец, действия НАТО в Югославии наглядно демонстрируют, к чему ведет отсутствие баланса военной мощи. Таким образом, утверждение, что роль в поддержании мирных взаимоотношений в регионе сместилась от баланса военной мощи к доверию, к сожалению не соответствует реалиям.

Естественно, это налагает ограничения на перспективы сокращения ядерных вооружений. В условиях явного превосходства НАТО в обычных вооружениях, российские политики и военные склоняются к тому, чтобы усилить роль ядерного оружия. Не случайно после начала военных действий НАТО против Югославии был сделан ряд официальных заявлений, которые свидетельствуют о возможных изменениях в "ядерной политике" России. С другой стороны, в долгосрочной перспективе дальнейшее сокращение стратегических ядерных вооружений - в интересах России. С этим согласны большинство российских экспертов в области контроля над вооружениями. При этом существует понимание, что проводить сокращения необходимо таким образом, чтобы с одной стороны, российский ядерный потенциал был бы способен выполнять задачу сдерживания любого потенциального противника в изменяющихся геополитических условиях, с другой стороны - российской экономике было бы по силам содержать свой ядерный арсенал.

На наш взгляд, рассмотрение влияния такого фактора, как расширение НАТО, на процесс дальнейшего сокращения ядерных вооружений целесообразно провести по трем направлениям.

1. Расширение НАТО и процесс сокращения СНВ

Следует отметить, что объективность такова, что сегодня расширение НАТО оказывает существенное влияние на процесс сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ).

Как известно, решение о дальнейшем расширении НАТО вызвало резкую критику российской законодательной ветви власти и стало одним из наиболее существенных препятствий к ратификации Договора СНВ-2 на протяжении последних 4 лет. В качестве компромисса Президентом Ельциным в марте 1999 г. был внесен в Федеральное Собрание согласованный законопроект о ратификации Договора СНВ-2, в котором одним из условий соблюдения Россией договора является

"…принятие и реализация Соединенными Штатами Америки, другими государствами или союзами государств, включая Организацию Североатлантического договора, таких решений в области военного строительства, которые создадут угрозу национальной безопасности Российской Федерации, в том числе размещение на территориях государств, вступивших в Организацию Североатлантического договора после подписания Договора СНВ-2, ядерного оружия…"

Акция НАТО против Югославии, по меньшей мере, заставила отложить рассмотрение договора надолго, хотя существовали очень большие шансы, что Государственная Дума одобрит его на своем заседании 2 апреля. Сейчас ситуация такова, что многие эксперты не только призывают отозвать договор СНВ-2, но более того - рассмотреть целесообразность соблюдения положений договора СНВ-1, который вступил в силу в 1994 г.

Нам кажется, рассматривая расширение НАТО как неизбежность и оценивая возможность дальнейших сокращений СНВ в этих условиях, было бы правильным оценить возможные последствия в двух сферах: военно-технической и политической.

С чисто военно-технической точки зрения, расширение НАТО не угрожает выполнению российскими СЯС функции сдерживания, и представляется, что такое положение дел сохранится в обозримом будущем. Более того, если принять во внимание, что через десять лет Россия будет способна развернуть не более 1500 боезарядов, в интересах же России - стремиться к достижению СНВ-3.

В политической сфере - расширение НАТО и стремление этой организации занять роль одновременно международного "судьи" и "полицейского", несомненно, подрывает доверие России к партнеру. По видимому, конструктивный компромисс здесь возможен лишь на пути

На наш взгляд, наибольшая опасность для России от последствий расширения НАТО состоит в том, что подобные меры неизбежно будут толкать ее к изоляции от Европы и скатыванию к конфронтации периода холодной войны - свидетельство чему, собственно - реакция России на события, происходящие в Югославии.

2. Сокращение тактических вооружений и расширение НАТО

В Хельсинкском заявлении 1997 г. “О параметрах будущих сокращений ядерных вооружений” говорится, что “…в контексте переговоров по СНВ-3 их эксперты рассмотрят в качестве отдельных вопросов возможные меры, касающиеся ядерных крылатых ракет морского базирования большой дальности и тактических ядерных средств…” . Здесь уместно упомянуть о позиции России по вопросу КРМБ, ТЯО и о разногласиях с американской позицией.

В настоящее время ни у России, ни у Соединенных Штатов нет развернутых КРМБ большой дальности – они сняты с кораблей и находятся на складском хранении. Известно, что на всех этапах переговоров по сокращению ядерных вооружений Россия, в отличие от США, относила ядерные КРМБ большой дальности (дальность свыше 600 км) к стратегическим видам вооружений. Американцы, исходя из своих интересов, пытаются относить эти вооружения к категории тактических. Однако, ядерные КРМБ большой дальности ограничиваются в рамках пакета Договора СНВ-1 на основе Заявлений сторон (по 880 единиц у каждой стороны). Следовательно, косвенно США признали стратегический характер данного вида вооружений, а то что в заявлении президентов КРМБ и ТЯО попали в один пункт вовсе не означает, что это одна категория вооружений.

С другой стороны, хорошо известно о желании США установить единый предел для стратегического и тактического оружия. Для достижения этого используются различные предлоги, одним из которых является обеспокоенность надежностью охраны ТЯО. США настаивают на необходимости постановки российского ТЯО под контроль, якобы с целью гарантии исключения попадания ТЯО в другие государства. Вследствие этого, предпринимаются попытки ряда американских экспертов рассматривать КРМБ и ТЯО как одну категорию вооружений, используя тот факт что оба данных вида упомянуты совместным Заявлением в одном пункте. Однако, на самом деле, это всего лишь означает то, что в условиях глубоких сокращений роль КРМБ большой дальности и тактических ядерных средств, способных достигать территории другой стороны, существенно возрастает.

Очевидно, ряд видов тактических ядерных вооружений может использоваться для выполнения стратегических задач против России. В частности, ядерные авиационные бомбы, базирующиеся в Европе, могут быть развернуты на стратегических бомбардировщиках США (как показал югославский конфликт, бомбардировщики Б-1Б и Б-52 могут базироваться в Англии) - что позволит не только снизить подлетное время, но и увеличить реальную боевую нагрузку самолетов. Дальнейшее расширение НАТО, вполне вероятно, еще более приблизит ядерные вооружения США в Европе к границе России.

Кроме этого, ограничивая российское и американское ТЯО в Европе, нельзя забывать и о ядерных арсеналах других членов НАТО - Франции и Великобритании. Как известно, союзники США по блоку пока не заявили о своем желании присоединиться к режиму СНВ.

Расширение НАТО потенциально может создать еще одну проблему. Как известно, распад Варшавского Договора привел к возникновению буферной зоны между странами НАТО и СССР, что открыло возможность в виде односторонних инициатив отказаться от определенных типов оружия (в частности, от артиллерийских ядерных боезарядов). Стремление принять в число членов прибалтийские страны может вновь поставить на повестку дня вопрос о принятии на вооружение "отживших свой век" видов ТЯО.

По этим причинам, на наш взгляд, вряд ли целесообразно форсировать сокращения тактических ядерных вооружений даже если начнутся переговоры по СНВ-3. Во всяком случае, представляется, что России не имеет смысла вступать в переговоры по ТЯО, если не будут достигнуты два соглашения: о выводе ядерного оружия США из Европы (около 460 боезаярдов) и о неразмещении ядерного оружия на территории новых членов НАТО.

Анализируя военно-техническую сторону проблемы, следует подчеркнуть, что, на этапах сокращений СНВ после СНВ-3, будучи оставленным за рамками переговоров, тактическое оружие приобретет способность радикально влиять на стратегический баланс Россия - США, поэтому представляется, что уже сейчас необходимо создавать условия для сокращений ТЯО. И важны определенные шаги в этом направлении не только от США, но и от России. России, по-видимому, придется пересмотреть роль ТЯО в отражении агрессии. К примеру, хотя ядерное оружие малой дальности ВМФ сейчас находится на складах в соответствии с инициативой президента Горбачева от 1991 г., адекватной замены этому оружию нет, если флоту придется противостоять агрессии авианосных группировок США с обычным оружием.

Вместе с тем, нельзя не сознавать, что существует и политический аспект проблемы, заключающийся в том, что Россия рассматривает свое ТЯО как важный политический инструмент для ответной реакции на шаги США и НАТО, направленные на достижение превосходства. В частности, ТЯО рассматривается как своего рода противовес превосходству НАТО в Европе в обычных вооружениях. Существуют и конкретные предложения по "несимметричным" мерам в ответ на развитие систем ПРО.

3. Расширение НАТО и фактор высокоточного обычного оружия (ВТО)

И наконец, третий аспект проблемы, тесно примыкающий к первым двум. Он вызван возрастанием фактора высокоточного обычного оружия и постепенным приобретением им контрсиловой роли.

Ранее фактор ВТО совсем не учитывался в переговорах по СНВ, поскольку, с одной стороны, ядерные арсеналы насчитывали тысячи развернутых ядерных боезарядов, а с другой, и СССР, и США не обладали обычными средствами, способными с высокой эффективностью преодолевать оборонительные системы противника и поражать стратегические объекты.

Существуют опасения, что через десять лет это положение дел может измениться. США ведут широкомасштабные работы по созданию новых эффективных видов обычного оружия, обладающих высокой разрушительной способностью, высокой точностью и большой дальностью. Вместе с тем, они осуществляют оснащение стратегических систем доставки обычным оружием. Как известно, с начала 1990-х годов в США были начаты программы по переоснащению стратегических бомбардировщиков под "неядерные" задачи. Рассматривается возможность переоборудования ПЛАРБ в качестве носителей обычного оружия, а также использования межконтинентальных баллистических ракет в обычном снаряжении. Настораживает также настойчивость США в стремлении "вывести из засчета" свои стратегические системы доставки, не уничтожая их.

До тех пор пока ВТО не играет существенной роли в "ядерном балансе", его развитие, по-видимому, способствует дальнейшему сокращению ядерных вооружений. Однако, в перспективе развитие ВТО способно стать существенным препятствием на пути сокращений.

Рассматривая роль ВТО важно также отметить еще одну деталь. Как известно, повышение точности оружия, ведет к повышению его эффективности и снижает нежелательные побочные эффекты. Объективность такова, что оба этих фактора ведут к снижению "порога", который нужно преодолеть для принятия решения о возможности применения оружия. Если потенциальному противнику удастся создать эффективное ВТО, с помощью которого можно будет превентивно лишить российские СЯС возможности ответного удара, то последний шаг был бы весьма притягательным, поскольку удар высокоточным оружием не вызывает негативных последствий, которые возникают при применении ядерного оружия. В этом смысле, повышение точности и эффективности обычного оружия ведет к дестабилизации обстановки.

Более подробное исследование этой проблемы в нашем Центре показывает, что к 2010 г. США будут обладать значительным количеством обычных вооружений, которые будут способны угрожать объектам российских СЯС (шахтным пусковым установкам, мобильным ракетам). Способность США нанести превентивный обезоруживающий удар с помощью ВТО в обычном снаряжении будет определяться не только количественными характеристиками российского ядерного арсенала, но и уровнем боеготовности российских СЯС и возможностями России по обороне своих СЯС.

Приближение НАТО к границам России несомненно будет повышать контрсиловой потенциал ВТО. К примеру, базы развертывания МБР в северо-западной части страны, будут находиться в пределах досягаемости тактической авиации НАТО, если прибалтийские страны предоставят НАТО свои аэродромы.

На наш взгляд, единственно возможный путь для решения этой проблемы - увязка сокращений по СНВ и ТЯО с пересмотром положений договора по ОВСЕ. К примеру, если Литва, Латвия и Эстония станут членами НАТО, то в интересах России - добиваться ограничений на развертывание тактической и вспомогательной авиации НАТО на территории этих стран - тактических бомбардировщиков, а также самолетов ДРЛО и беспилотных разведывательных аппаратов. Целесообразно также поставить вопрос и об ограничениях на развертывание стратегической авиации США в Европе (включая и те бомбардировщики, которые переориентированы на решение "неядерных задач").

В заключение, хотелось бы отметить, что высокоточное оружие существует уже сегодня. Роль этого фактора, несомненно, повысится в будущем и это, на наш взгляд, представляет для российского ядерного арсенала гораздо большую опасность, чем национальная система ПРО США. Будущее системы НПРО США пока еще весьма туманно, но уже сейчас ясно, что через 10 лет она сможет противостоять лишь не более чем единичным пускам ракет. В аналогичной временной перспективе высокоточное оружие США будет способным нанести существенно больший ущерб российскому стратегическому комплексу.

По этой причине, представляется, что необходимо уже сейчас обозначить проблему, связанную с повышением контрсиловой роли ВТО, и наметить пути по ее решению. Хотя позиция России на международной арене сейчас не выглядит достаточно сильной для того, чтобы добиться существенного прогресса в решении проблемы ВТО, тем не менее как минимум уже в рамках сложившихся переговорных механизмов по СНВ и ОВСЕ возможно избежать ошибок, которые могут заметно сказаться в будущем. Представляется, что также, как и в вопросе по ПРО, Россия могла бы четко определить свое отношение к наращиванию потенциала ВТО. Позиция России по отношению к стратегическому балансу выглядела бы в этом случае более последовательной, чем сегодня, когда признается фактор ПРО, но игнорируется фактор ВТО.

Ваши вопросы и комментарии


© Центр по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии при МФТИ, 1999 г.